Пекин не ожидает, что при президенте Джозефе Байдене отношения с Соединенными Штатами значительно станут лучше. Согласие, который сложился в числе китайских профессионалов и, вероятно, госслужащих, сводится к тому, что противоборство Америки и Китай сохранится и продолжит играться главную роль в их международной политике. Про это сообщается в следующем выпуске журнала «Профиль».
В КНР думают, что США будут и дальше увеличивать противодействие его программам технологического и промышленного развития. Постоянной остается и политика применения санкций. Будет наращиваться давление на Китай в армейской и специализированной сферах. США продолжат попытки произвести изоляцию Китай на интернациональной арене.
При этом от кабинета Байдена ожидают «возврата к нормальности» в том, что касается форм и способов реализации наружной политики. С китайской точки зрения президентство Дональда Трампа было периодом устрашающего хаоса, во время которого обычные способы китайской политики в отношении США прекращали работать. В протяжении последних 4 лет практически у каждого американского учреждения был собственный, некоторый курс, при всем этом разведка и часть армии находились в длительном противоборстве с руководителем. Обнародование секретной дипломатической инфы стало неиндивидуальным явлением, внешнеполитические сигналы, которые исходили от Соединенных Штатов, были противоречивы и не читаемы. Политика Вашингтона была в общем малопродуктивна: связи США с партнёрами и американский авторитет слабли, поставленные задачи не производились. Все это не столько пугало китайцев, сколько было для них психологически дискомфортным.
Начиная с 1980-х китайцы привыкли применять существующие в нормативных актах США лазейки, которые открывают путь для политической коррупции. В базе китайской политики лежали последующие теоремы: власть в США принадлежит большому, в главном международному бизнесу; финансовые инструменты воздействия в Штатах работают безотказно; сети неофициальных связей политиков и бизнеса в Америке больше умеют большое значение, чем декларируемые идейные позиции. Отталкиваясь от этого, Китай десятилетиями культивировал связи с лидерами американского корпоративного мира. Им могли предоставляться привилегированные условия доступа к управлению Китай для решения вопросов работе на рынке Китая, для них мог создаваться режим большего благоприятствования. С ними, также с многообещающими фигурами из их окружения налаживались долголетние личные связи.
Сразу китайские муниципальные структуры проводили работу по созданию особенных отношений и с некоторыми американскими политиками. Более удачно эта работа проводилась в отношении демократов, принимая иногда совсем откровенные формы. Серия операций китайской разведки по передаче денег в избирательные фонды Демпартии, по меньшей мере в одной из которых принял участие лично руководитель китайской армейской разведки генерал-майор Цзи Шэндэ, привела в 1996 году к политическому скандалу, популярному как Chinagate.
Серьезность отношения американцев к наружному воздействию на свой курс может существенно варьироваться зависимо от событий. Chinagate, в отличие от Russiagate, сопровождался судами и настоящими приговорами, но незамедлительных последствий для отношений Пекина и Вашингтона не имел. Более очевидные формы воздействия в выборы в Соединенных Штатах были китайцами свернуты, но работа по наращиванию связей с политическим истеблишментом США продолжалась.
Вся эта комплекс инфраструктурных объектов воздействия в существенной степени упала во время правления Дональда Трампа. 45-й президент не очень прислушивался к воззрению американского международного бизнеса, а то бизнес-свита, которое у него было, ориентировалось в основном на внутренний рынок. А из-за начавшейся при Дональде Трампе антикитайской истерии и шпиономании контакты с представителями Китай стали ядовитыми.
При Байдене полного возврата старых китайских способов ведения дел в США ждать не приходится. В американской правящему классу сформировался двухпартийный согласие по поводу того, что Китай — основной противник США. При всем этом Республиканская партия склонна применять тезис об особенных связях демократов с Китайской Народной Республикой так же, как против нее самой использовались обвинения в связях с Российской Федерацией.
Однако, так как Байден, возможно, будет с огромным вниманием относиться к интересам международного бизнеса, Пекин уповает, что сумеет влиять однако бы на некоторые нюансы американских подходов к двухсторонним отношениям. Примером тут можно считать письмо лидера Китайской Народной Республики Си Цзиньпина бывшему руководителю Starbucks Говарду Шульцу с призывом и далее содействовать продвижению американо-китайского взаимодействия.
В Пекине подразумевают, что администрация Байдена поставит в центр внимания восстановление отношений с партнёрами и внедрение неповторимой роли США в различных многосторонних организациях, межгосударственных институтах и интернациональной денежной комплексу инфраструктурных объектов для изоляции Китай. Это направление американской политики для Пекина в особенности небезопасно. Дональд Трамп поругался с Европой (ЕС — основной торговый партнер КНР), в отношениях с азиатскими партнерами он был несколько больше неоспорим, но из-за царящего в Вашингтоне хаоса воздействие США падало. В этих условиях Китаю получилось под занавес 2020 года согласовать Всеобъятное соглашение об вкладывательном взаимодействии с Евросоюзом. В Азии Япония и Южная Корея пробуют проводить самостоятельный и взвешенный курс в сфере отношений в экономической сфере с Китай.
Но в дальнейшем дипломатическое противостояние с Америкой усложнится, так как, как отмечают сами китайцы, они будут вынуждены иметь дело с отлично продуманной внешнеполитической машинкой, которая находится под контролем опытнейших чиновников,которые имеют большой опыт коллективной работы. Новый государственный секретарь Энтони Блинкен поддержал позицию собственного предшественника Майкла Помпео про то, что Китай ведёт курс геноцида в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Выдвижение схожих обвинений в принципе исключает понижение напряженности в политических отношениях 2-ух государств.
Припирания мусульман в СУАР будет одним из суровых раздражителей в американо-китайских отношениях при Байдене. Иллюстрация: Johannes Eisele/AFP/East News
Санкционное давление на Китай сохранится, но станет больше обмысленным; некоторые ограничения и ставки, которые наносят вред быстрее американским пользователям и бизнесу, могут быть отменены либо изменены. Новый руководитель Министерства финансов Джанет Йеллен подчеркивает значимость санкционных мер как инструмента политики, но хочет провести их инвентаризацию.
Демонстративно, что китайское управление выдвинуло стратегию развития в новых критериях (так именуемую стратегию «двойной циркуляции») еще за несколько месяцев до того как стало понятно имя нового главу Соединенных Штатов Америки. Разумеется, что в Пекине были убеждены: поменять её по результатам голосования не придется. Стратегия «двойной циркуляции» была в первый раз упомянута Си Цзиньпином в мае 2020 года, одобрена 5-м пленумом ЦК КПК 19-го созыва в октябре и, согласно его решениям, будет интегрирована в план 14-й пятилетки (2021−2025 гг.), который воспримет в марте сессия Всекитайского собрания народных уполномоченных лиц. В соответствии с этой тактики, развитие должно производиться приемущественно за счет внутренних источников роста (внутренняя циркуляция) при поддерживающей роли внешнеэкономических связей (наружная циркуляция), которые подразумевается развивать за счет предстоящего частичного открытия экономики и увеличения качества регуляторной среды. Чтоб сделать экономику наименее чувствительной для санкционных ударов, в более принципиальных секторах (сначала микроэлектроника) должно проводиться замещение импортной продукции.
Может быть восстановление ограниченных контактов меж военными 2-ух государств для недопущения происшествий. Однако и при новому руководству Китай будет в официальном порядке считаться основным военным вызовом для США.
В сфере военного противоборства с Китайской Народной Республикой Соединенные Штаты могут считать эру Дональда Трампа аналогичным потерянным временем, как и период обамовского «поворота в Азию». Однако американский военный бюджет ($ 712 миллиардов в 2020-м финансовом году) практически вчетверо больше китайского ($ 179 миллиардов) в номинальном выражении, в действительности американское преимущество куда наименее разумеется. С учетом равенства покупательной возможности американское приемущество уменьшается приблизительно в два раза. Для американцев главная публикация затрат — поддержка работе войск на сотках армейских баз во всем мире и воплощение нескончаемых военных интервенций. Доля закупок орудия и армейской техники составляет в оборонном бюджете чуток выше двадцати процентов, а у китайцев — около сорока процентов.
В итоге в последние несколько лет Китай увеличивает силы флота приблизительно в два раза резвее, чем США. При всем этом китайские вооруженные силы практически полностью сконцентрированы в западной части Тихого океана, а американские размазаны ровненьким слоем во всем мире. Положение дел добавочно осложняется суровым финансовым ослаблением США из-за массового распространения коронавирусной инфекции (Китай, наоборот, совладал с ней удачно).
В конечном итоге Вашингтон ворачивается к той же дилемме, которую Обама пробовал решать методом «перезагрузки с Российской Федерацией» и ядерного соглашения с Ираном. США гарантированно проигрывают Китаю в течение грядущего десятки лет гонку за военное преобладание в Азии, если им не получается, во-1-х, радикально уменьшить свою военную втянутость в остальных регионах мира и, во-2-х, серьезно усилить систему военных союзов в Азии.
Сконцентрироваться на противодействии Китай в Тихом океане Вашингтону мешает втянутость в противоборство с Российской Федерацией в Европе и противоборство с ней же, также Ираном в ближневосточном регионе. При этом в случае с Российской Федерацией на горизонте маячит к тому же возможность новой гонки ядерных вооружений. Логично, что в 1-ый же день работы администрация Байдена заявила о желании продлить СНВ-3; изучается возможность возврата к ядерному соглашению с Ираном.
Это можно назвать нехороший новостью для Китайской Народной Республики. Однако это, вероятно, отличная новость для Российской Федерации. На данный момент в столице России и Вашингтоне в главном свидетельствуют о том, что не ожидают в наиблежайшие годы для двухсторонних отношений ничего неплохого. Но вышеперечисленные обстоятельства будут подталкивать обе стороны к окончанию противоборства, по последней мере в его сегодняшней очень накладной форме.
Василий Кашин,
замдиректора Центра всеохватывающих европейских и межгосударственных исследовательских работ (ЦКЕМИ) НИУ ВШЭ