Как ставленница олигарха Гордеева, руководитель Музея Пушкина расправлялась с нежелательными

Rucriminal.info и telegram-канал ВЧК-ОГПУ продолжают публиковать расследование o том владелец компании ПИК Сергей Гордеев один за одним захватывает российские музеи и продвигает по служебной лестнице собственного ассистента Елизавету Лихачеву, которая, пр протекции Гордеева, не так давно получила пост руководителя Муниципального музея изобразительных искусств имени Пушкина. В первой части расследования мы тормознули, как Гордеев организовал увольнение руководителя Музея архитектуры им. Щусева Иры Коробьиной и назначение на её место Лихачевой.

Руководителем Музея распоряжением Руководителя Министерства Мединского назначили  Лихачеву, но позже. На время волнений, которые связаны с уходом Коробьиной, несколько месяцев ВРЕМЕННО ИСПОЛНЯЮЩИЙ ОБЯЗАННОСТИ руководителя назначили И.В. Чепкунову, её заместителя по научной работе и объявили «конкурс на систему развития музея».  И здесь самое увлекательное — какую же систему разработала и представила на конкурс Лихачева, которая одержала полную и окончательную победу?  Цитируем публичное обращение  Президента САР Н.И. Шумакова:

«Прочел «систему» нового руководителя Музея архитектуры им. Щусева и опешил — программа, изложенная в ней, не один раз была представлена строительной общественности Ирой Коробьиной, которая приняла музей в 2010 году в полнейшем развале. Сперва она нас собрала и представила программку спасения и развития музея, которую Альянс проектировщиков Рф поддержал. Самое увлекательное, что она в большой степени уже реализована. Виртуальный Музей Архитектуры, собираем?? создавать Лихачева, издавна организован и в виде веб-сайта, и в виде бесплатного программы для телефона, имеемое в моем айфоне. Возрождение научной работе, заявленное в «идеи» Лихачевой, случилось в 2010 году, даже больше Коробьина втянула в нее наш проф цех, создав Ученый Совет, в состав которого вошли почти все соратники-проектировщики. Мне известно, что под управлением Иры разработана "Доктрина охраны памятников Советского Авангарда", в первый раз охватившая архитектурное наследство 20-х — 40-х в масштабах государства и т.д. и т.п. А большое число книжек и каталогов, выпущенных за семь лет? В первый раз Музей стал готовить издания фактически ко всем своим весомым проектам, и как их оказалось много, и какого дизайна и полиграфического качества!

Неизменная экспозиция, заявленная первым пунктом "идеи Лихачевой" отчасти уже работает, отчасти существует на этапе дизайн-проекта.  Мы приняли коллективное решение открывать её отельными частями поэтапно, чтоб не закрывать музей ни на один день. 1 шаг осуществлен издавна — модель Огромного Кремлевского Дворца положила начало возрождению неизменной экспозиции. 2 шаг — "Коридор времени", интерактивная история российской архитектуры, осуществлен годом ранее, «Коридор» открыт и удачно воспринимает гостей. Дизайн-проект 3-х оканчивающих шагов Ира нам представила в прошедшем году сразу с веселым известием, что ей получилось привлечь спонсорские средства на её воплощение. На данный момент обширно цитируются выражения «нового руководителя», в том числе,  «если всех осознавать, понималка сломается». Итак вот моя «понималка» уже сломалась — я не могу понять, как можно заявлять в программе нового развития Музея ровно ту, по которой он уже развивается 7 лет, при этом чрезвычайно удачно, что видно невооруженным глазом».

От музейщиков мы узнали, что доктрина Лихачевой, единодушно избранная как наилучшая, была проиллюстрирована фото 2010 года, другими словами тех пор, когда Музей воспринимала Коробьина.

Цитируем Шумакова:

«Нам известно, что Коробьина приняла Музей в аварийном состоянии по всем фронтам: без правоустанавливающих документов, с бессчетными нарушениями в законодательной, хозяйственной и хранительской сфере. За 7 лет работы под её управлением музейщики сделали прорыв по всем фронтам работе и вывели Музей из коллапса…»

А где же эти работники, сплоченные ненормированной работой, по выводу музея из коллапса? Лихачева всюду сообщает, что она «не освободила от должности ни 1-го человека». А куда же они делись? Из костяка команды, которая вытянула музей из трагедии, осталось человека 3, а было свыше 30.  Почти все ушли сходу  после увольнения Коробьиной, других, которые подписали обращение против назначения Лихачевой, «руководитель»,  неустанно повторявшая после каждого спиртного возлияния «помню каждую подпись, не забыла никого», выжала в течение шесть лет различными методами — от снижения в должности до угроз физической экзекуции.  Самых рьяных Лихачева лично дала обещание «похоронить в музейном дворе».  Похороны тоже были — юный работник по обслуживанию музейной техники, Ваня Подшибякин, красивый и улыбчивый ,  который, как было установлено, при проведении операции по зачистке предшествующего  руководителя по указанию Лихачевой ставил жучки для прослушивания в кабинете И.М. Коробьиной, выпал из окна многоэтажного дома. Официальная версия следствия  —  суицид.

А что сделала «руководитель Лихачева», чем она может предоставить отчет перед людьми и управлением, которые доверили ей высочайший пост?  Только громозвучными обращениями, что «посещаемость музея резко возросла». Разве составит дилемму для Лихачевой, чуть избежавшей уголовного преследования за аферы в ФМС  и состряпавшей «систему музейного развития» способом напёрсточника, подделка характеристик посещаемости?  Малочисленные музейные работники, которые работали при прежнем директоре, не видят различия в числе гостей. А вот состав поменялся — проектировщиков стало на порядок меньше, они закончили чувствовать музей «своим» и говорят о снижении качества выставочных проектов, в множестве которых стали появляться и неприкрыто коммерческие, которые не имеют отношения ни к архитектуре, ни к искусству, типа выставки Андрея Ельсипова, которая вызвала взрыв всеобщего  возмущения. 

Еще факты. Лихачева отменила постоянную экспозицию «Величавые проекты Рф», бывш?? разработана на уровне рабочих чертежей и согласованных поставок оборудования, притом отчасти запущена (экспозициями «Большой Кремлевский Дворец» и «Коридор времени»),  демонтировала постоянную экспозицию модели «Огромного Кремлевского Дворца»,  повесила на стенки Калязинские  фрески, отре-ставрированные для включения в «Величавые проекты Рф», подменив ими масштабный проект, который посвящен достижениям российской строительной мысли,  приостановила работы по приспособлению флигеля Дом Садовника под нужды филиала  Дом Мельникова, отменила реализацию неизменной экспозиции «Линия жизни Мельникова»,  закрыла работу над развитием виртуального музея «Коридор времени», над неизменной экспозицией «Память о монументах»,  раскрывающую парадокс фиксации исторической памяти в российской культуре, над проектом «Кредо», которые продвигают творчество юных российских проектировщиков, над проектом «Музейный кластер у стенок Кремля», которые развивают сотрудничество музеев в центральном районе города Москва,  отменила развитие «Идеи защиты и охраны памятников Авангарда»,  перекрыла полом своды Манье во флигеле Руина, концептуально  оставленные для обзора гостей…  И  много, большое количество иных закрытых либо иссякнувших проектов, как следствие решений и действий несведущего человека, который попал на высочайший пост с задачей «зачистить» усадьбу у стенок Кремля…Это история разрушений…

А что в зачете? Что Лихачева воплотила «от себя лично»  за шесть лет собственного пребывания на посту?   Наибольшая новация —  неадекватный ребрендинг, подмена логотипа, который изображал музейное здание на Воздвиженке, как собирательный образ российской архитектуры, что отвечает назначению музея, буковкой Щ, разумеется, которая означает фамилию Щусев. Необходимо ли рассказывать, что это решение перечеркивает дощусевскую  историю музея архитектуры, вначале открытого в 1934 году в Донском монастыре, как отделение Академии архитектуры Советский Союз, к чему А.В. Щусев отношения не имел, но также историю  дощусевской российской архитектуры и древне-российского зодчества. Может ли человек, который знает и уважающий историю музея, которым управляет,  принять подобное решение?   Тот же вопрос появляется и по причине конкурса на стройку музейного двора павильонами, который был проведен с пожелания Лихачевой. Сама мысль о стройке этого места, который стал знаковым, разрушает его эстетический код и значение музейной экспозиции под открытым небом. Подобное решение мог принять управдом Швондер,  но не руководитель общегосударственного музея, радеющий о ценностях культуры.  А планы Лихачевой перекрыть двухсветное место флигеля Руина, который она удачно сдает в аренду на проведение посторониих мероприятий? Руководитель приглашает профессионалов, перед которыми ставит задачку восстановления пола 3 этажа флигеля, что, естественно, расширит площадь а, следовательно, как считают профана, прирастит до-ходы. Разумеется, несведущему руководителю невдомек, что Руина и пользуется фуррором, также коммерческим, конкретно поэтому, что все решения принимались в целях выявить историческую правду и красоту места со всеми отметинами времени, но не подсчетами квадратных и кубических метров.

И снова обратимся к Публичному обращению:

«…Вообщем, одно новшество в «идеи Лихачевой» все таки имеется — создание в районе Третьего транспортного кольца музейного депозитария. Музейщики архитектуры сказали мне, что их "новый руководитель", когда её в данном качестве представил заместитель министра В.В. Аристархов, сообщила: "Все барахло из Музея вывезем". В моем осознании — это ясно изложенная программа освобождения Усадьбы от музейных коллекций. Тут моя «понималка» осознает, но ломается «соглашалка» — она решительно не согласна».

2017 г. Лихачева, которая назначена на пост руководителя  Муниципального музея архитектуры им. А.В. Щусева (дальше Музей), представляет свою систему его развития: «… барахло (коллекцию) вывозим за Третье Транспортное кольцо», где она дает выстроить депозитарий Музея.

2019 г.  интервью для газеты Артньюспейпер  ( №71, 22.03.19)  —  Лихачева за-являет нежелание строить депозитарий на Воздвиженке, «даже если выделят участок» недалеко от музейным комплексом: «так как там проходит Метро, которое создает колебания земли».   Сразу отмечает, что Музей и депозитарий должны находиться рядом:  «логистические утраты, если депозитарий размещен далековато, будут существенными».

2022 г.  интервью для газеты Культура (01.08.2022) — Лихачева заявляет надобность избавления Усадьбы Талызиных от неизменной экспозиции Музея и о намерениях строительства нового строения « Равномерно возникает осознание, что там (в усадьбе Талызиных) нельзя открывать постоянную экспозицию Музея архитектуры — это уничтожит монумент……. Может быть, мы построим новое здание в другом месте и сохраним усадьбу как филиал, где будем демонстрировать вещи, не вписывающиеся в историю архитектуры». 

Радение о судьбе монумента, который  «будет убит» неизменной экспозицией Музея, но почему то не пострадает от экспонирования вещей, «не вписывающихся в историю архитектуры», безизбежно подводит к мысли — для чего Музею, строящему новое здание  «в другом месте»,  филиал, который не имеет отношения к истории архитектуры, но требующий средств на реконструкцию усадьбы и её предстоящее содержание? 

Риторика Лихачевой, в какой за 6 лет её работе в должности руководителя музея архитектуры им. Щусева, желание  «выстроить депозитарий»  обернулось планом  строительства «нового строения в другом месте», становится инвентарем освобождения усадьбы от музейной функции, как это и было договорено в 2016 году. 

А что будет с наилучшим в мире Музеем архитектуры, которые представляют с усадьбой неразделимое целое? Да какая разница —  он же с самого начала «был мертворожденным»! Открыв миру глаза на нежизнеспособность государственного достояния, Лихачева  сконцентрировала усилия на внедрение этого удобрения для своего благоденствия. Ровно это она и дала обещание работникам, которые переживали, какая жизнь  ожидает музей архитектуры с уходом  Коробьиной: «А жить мы будем охуительно!». Разумеется подобное же обещание она сделала и государственным служащим Ведомства культуры, которые поставили её управлять знаменитым ГМИИ. Выручит ли это  возмутившее всех назначение  музей архитектуры, избавленный тем от главной силы по зачистке усадьбы у стенок Кремля? Навряд ли. Ведь на освободившееся директорское кресло посадили некоторую Шашкову, про которую никто никогда ничего не слышал. Понятно только то, что она «человек Лихачевой» и, естественно, не подведёт свою бывшую начальницу, которая указала магистраль и объяснившую правила высадки в «высокоскоростной лифт», который и поднял её, существо ничем не приметное,  — опа! на пост руководителя общегосударственного музея.  

Тимофей Гришин

Продолжение следует