Почти все дети сейчас добиваются начать зарабатывать как можно ранее. Кто-то – по нужде, а кто-то стремится быстрее слезть с родительской шейки. Для упрощения их ранешнего трудоустройства внесено предложение о поправке в работающий Трудовой кодекс Россия, который разрешает детям работать с 14-ти лет без согласия родителей либо органов попечительства.

«Ребенок нуждается в увеличении уверенности в себе так же, как в деньгах». Фото: racool_studio / freepik.com

Разговаривать о том, что дети поменялись и сейчас взрослеют ранее, неправильно. В Российской Федерации дети с незапамятных времен работали с небольших лет. Ещё когда наша государство была в главном земельной, крестьянские дети вровень со взрослыми обрабатывали поля, наблюдали за скотом и своими младшими братьями и сёстрами.

С началом индустриализации рабочих рук стало не хватать. Потому вместе с отцами на предприятиях учились и работали дети.

На нашем, уральском заводе Демидовых, к примеру, детской работой числилось носить руду на «пожоги», другими словами перекладывать руду с брёвнами и углём для обжигания; также дети занимались тут созданием сосудов из меди.

Только в 1884 году новый руководитель Министерства финансов Николай Бунге ограничил детский труд, запретив использовать на производстве детишек до 12-ти лет. Кроме того, он ограничил рабочий день детишек старше 12-ти лет до 8-ми часов. А в 1917 году большевики выпустили «Кодекс законов о труде РСФСР», в каком воспретили детский труд.

Но газеты времён коллективизации интенсивно писали про то, каким образом дети трудятся в колхозах по 6 часов в день. А городских детишек вывозили на работу в поля копать картофель. Данная работа могла продолжаться от пары недель до пары месяцев. Даже наши предки помнят, как в 1-ый месяц учебного года они трудились в поле, убирая лук, картофель, турнепс.

Детский труд был постоянно. И на данный момент тоже почти все дети желают работать. Они полны сил и энергии, игры надоедают, возникают новые интересы, желания вырастают, и на всё необходимы средства! А, может, их толкает на работу нужда? Может, они добиваются отдать долг родителям, давш?? им жизнь и вскормили их?

Мы поспрашивали у юных людей, со скольки лет они работают и для чего.

Александра работает с пятнадцати лет. Она была и дизайнером, и смм-менеджером, и редактировала документы. Однако главная её работа – музыкальный терапевт, работа с детками. Бывало, она сразу вкалывала в четырёх различных местах. Пошла Александра на работу, чтоб самой зарабатывать, снять с родителей обязанность повсевременно давать ей средства на карманные траты. И она не прекращает это делать, так как по другому «предки бы лишились рассудка от её запросов».

Андрей пошёл на работу в шестнадцать. Поначалу он подрабатывал тем, что делал ремонтные работы в новых домах. А позже его взяли на завод по знакомству, стажёром. «Я наконец дал возможность для себя то, что желал, без зазрения совести. С первой же заработной платы я купил приставку, а со 2-ой – одежку. Практически на пятнадцать тысяч». Он не прекращает работать и часть собственных средств отдаёт родителям.

Василиса, которая работает репетитором с семнадцати лет, тоже устроилась, «чтоб заработать средств и стать экономически независимой от родителей».

Как изменила работа в ранешном возрасте этих людей?

«Естественно, еще как! Работа мне сходу попалась чрезвычайно суровая, я несла ответственность не только за свою деятельность, да и за состояние остальных людей», – гласит Александра.

Андрей думает, что работа «сделала из него мужчину»: «Когда меня взяли на завод, мне было чрезвычайно неуютно. Все взрослые, у них семьи, свои трудности. И я, ещё школьник. А сейчас я со всеми здороваюсь за руку. Смелее я стал».

А вот Василису работа практически не изменила. «Я полагаю, во мне ничего не поменялось, как я начала работать. Я и так была ответственной и дисциплинированной. Единственное, что я научилась лучше разъяснять иным какие-или вещи», – утверждает она.

«Я думаю, что начало трудовой работе в подростковом возрасте — это неплохой старт во взрослую, самостоятельную жизнь, – гласит глава родительского комитета Людмила Викторовна Золотницкая. – Ребенок получает опыт общественного сотрудничества вне школы и вне семьи. В числе прочего, ребенок обучается без помощи других управляться с делом, которое ему доверено, распределять свое время, чтоб из-за работы не пострадала учеба. У малыша формируется осознание ценности труда, средств».

Сама Людмила Викторовна, как «почти все русские дети», работала с 14-ти лет. Она возжелала сама накопить на наручные часы и устроилась в Главпочтамт на сортировку писем: «Это был совсем иной мир, взрослый мир, где ко мне относились как к работнику, который выполняет определенную задачку, но не как к ребенку».

В данном с Людмилой Викторовной соглашается Инга Вячеславовна Игнатеня, психолог, психоаналитик, член ОППЛ (Общероссийской Проф Психотерапевтической Лиги).

«Работа для ребенка является неплохим методом ощутить свою значимость. Общаясь со взрослыми сотрудниками, выполняя рабочие задачи, зарабатывая средства, ребенок встраивается во взрослую жизнь. У него формируется состояние “Я справляюсь”! Это состояние является главным для предстоящей жизни юного человека. От него зависит психическая стабильность, способность строить отношения и достигать задач».

Однако формирование этого состояния – далековато не единственный плюс, который получают сотрудники-дети. «Ребенок нуждается в увеличении уверенности в себе так же, как в деньгах. Кто-то работает, чтоб приобрести модную одежку, девайсы, кто-то, чтоб посодействовать родителям, а кто-то накапливает на образование. Всё это непревзойденно работает на увеличение уверенности в себе», – считает психолог.

В итоге, работа для ребенка – это благо. И даже если поначалу она отбирает свободное время, то с течением времени человек научится управляться с этим, научится распределять время так, чтоб и на учёбу, и на отдых, и на друзей его хватало.